читать дальшеКрасные капли побежали по ладоням, розовый поток устремился в сливное отверстие. Он мыл и мыл руки, но казалось, что кровь навсегда останется на них. Мыло выскользнуло и, стукнувшись об острый край раковины, закатилось под ванну. Казуя проводил его глазами. Каменаши посмотрел на свое отражение в зеркале, лицо бледное, губы посинели и дрожат. Он велел себе глубоко вдохнуть и успокоиться. Всего десять минут назад его ничто не волновало. Ему даже нравилось. Беспомощная обнаженная жертва подвешена под потолок за запястья, руки словно вырваны из плечевых суставов и вывернуты под странным углом. Целлофан, которым устлан пол, красный и липкий. Темные волосы свешиваются, закрывая посиневшее лицо. Нож хищно сверкает в голубоватом свете лампы, холодно лезвие почти нежно касается кожи, и по нему бежит яркая струйка. Казуя с наслаждением срезает тонкую полоску кожи с живота мужчины. Глаза его готовы выскочить из орбит, в них боль и отчаяние. Слезы струятся по щекам, но кляп заглушает крики. - Ты же знаешь, что ты сам виноват, да? – слегка сюсюкая, спрашивает Каменаши, - Правда? Моей вины в том нет. Ты первый меня обидел. Ты наказан за свое высокомерие, жестокость, холодность. Он скалится и вводит нож под ребра, неглубоко, всего на пару сантиметров. - Я всего лишь хотел понимания. Я сказал, что люблю тебя, а ты рассмеялся мне в лицо, - его голос спокоен, - Нехорошо. Очень нехорошо. Нужно думать о чувствах других, нельзя так просто растоптать чью-то любовь. Ты разбил мне сердце, а я заберу твое. Ну, до этого еще много времени. Посмотри, как мы классно развлекаемся? Тебе весело? Мне так очень. Он обходит вокруг повешенного, придирчиво оглядывая и цокая языком, и останавливается позади. Резким взмахом Казуя разрезает кожу до позвоночника. Нечеловеческий вопль не заглушит даже ткань. Каменаши зажимает ему рот и тихо шепчет слова успокоения. - Потерпи еще немного, совсем немножечко. Я стараюсь причинять лишь столько боли, сколько испытал сам. Я не должен быть сейчас здесь, правда. Честное слово! Если бы не ты, то я бы никогда… Я ведь не маньяк. Это все потому, что ты так долго не замечал меня. Это просто наваждение. Знаешь, когда не ешь, не пьешь, не спишь? Просыпаться с мыслью о тебе и засыпать, думая: «что ты делаешь?» «вспоминаешь ли обо мне?» Ты представляешь себе, как это мучительно? Каменаши ласково гладит его по плечу, а нож скользит по бедру. - Тише, любимый, тише. Потерпи, как я терпел. Мне тоже было тяжело, а все говорили, что нужно терпеть и надеяться. А я устал и признался. Зачем же ты растоптал мое сердце, милый? Ты такой красивый… тебе идет красный, - Каменаши обмакивает палец в лужицу на полу и рисует на животе жертвы знаки. - Художник из меня неважный, но грех не воспользоваться таким «холстом». Что ты говоришь? Я спятил? Да, - Казуя вздыхает, - Да, наверное, спятил. Может, я всегда был немного не в себе. Тогда опять же это ты меня подтолкнул к черте. Как не посмотри, все это только твоя заслуга. Ты такой красивый. Эти волосы, эти глаза… Твои родинки свели меня с ума. День за днем мне хотелось прикасаться к ним. Гладить твою кожу, чувствовать на себе твои руки. Ах, если бы… Казуя срезает один лоскут кожи за другим, добирая до ребер. Грудная клетка раскрывается, словно диковинная шкатулка. Каменаши окунает ладони в горячее, пульсирующее нутро. Кровь бежит сквозь пальцы, брызгает и опаляет лицо Каме. Наконец, он ощущает биение сердце, оно трепещет еле-еле. Казуя ловит последние удары. Каменаши ловит губами последний вздох умирающего и тяжело опускается на пол. Нужно заставить себя вернуться в комнату. Тело пора снимать с крюка, и думать! Думать, как скрыть следы. Хорошо, что за окном ночь, значит меньше свидетелей. В столе на кухне, кажется, завалялись большие мешки для мусора. Придется пожертвовать чемоданом. Через три с половиной часа, Каменаши вытащил из багажника машины темный чемодан, лопату и сумку и зашагал по каменистому берегу. Когда Казуе показалось, что отошел уже довольно далеко, то он осмелился включить фонарик. Яму пришлось рыть довольно долго, Каменаши весь взмок, волосы противно липли к шее, а пот заливал глаза, градом катил по спине. Наконец, Казуя один за другим свалил мешки в яму и завалил землей. - Чемодан жалко, - подумал он, стаскивая одежду, - Из Парижа ведь. Когда еще такой куплю? Побросав заляпанные кровью вещи на чемодан, Каменаши, шипя от холода и перескакивая босыми ногами, быстро облил груду бензином. Он чиркнул спичкой. Пламя весело и скоро пожирало следы преступления. Алые языки облизывали темную кожу дизайнерского чемодана. Казуя постоял, еще раз вздохнул и направился обратно. Теперь главное изобразить удивление, когда придет известие о пропавшем без вести.
Автор, вы безумно обрадовали меня! Я в диком восторге! Это так жестоко и жутко, что аж мурашки. Жуткий маньячный Каме, это так прекрасно!! Автор, раскройтесь? *___*
Мне понравилось) довольно неплохо, правда, не очень сильно. в конце я Каме как-то не поверил немного. уж не знаю даже почему. а написано здорово, это правда.
читать дальше
Это так жестоко и жутко, что аж мурашки. Жуткий маньячный Каме, это так прекрасно!!
Автор, раскройтесь? *___*
*Счастливый донельзя заказчик*
у меня такое чувство, что в фандоме собрались одни маньяки хддАвтор рад, что вам понравилось))
А вы раскроетесь?